Секс лучше шоколада - Страница 43

Его голос был прохладен, как стакан лимонада.

– А я и не говорил, что я гей.

При этом он как ни в чем не бывало снова завел машину. Фары включились, свет отразился от стены перед носом автомобиля и упал на его лицо. Он вовсе не выглядел виноватым, заметила Джули с растущим негодованием. Он выглядел… он выглядел таким невозмутимо спокойным, словно они обсуждали капризы погоды.

– Нет, говорил. – Она опять попыталась вспомнить его точные слова. – Когда я спросила, ты сказал… ты сказал…

– Я спросил, имеет ли это значение для тебя. – Макс выехал со стоянки и свернул в переулок. Фары осветили покрытые похабными надписями и рисунками стены, мусорный бак со съехавшей крышкой, кучи отбросов на тротуаре. Он покосился на нее. – Насколько мне помнится, ты сказала, что не имеет.

Джули посмотрела на него, прищурившись.

– А вот теперь, – заметила она ядовито, – имеет.

– Ладно, я не гей. – Опять он бросил на Джули этот невозмутимый взгляд, вызывавший у нее желание убить его на месте, и осторожно вывел «Блейзер» на забитую машинами улицу. – Пристегни ремень.

Сжав губы, Джули медленно сосчитала до десяти и пристегнулась. Она уже приближалась к точке кипения, но решила не судить наскоро, пока не прояснит всю картину. Может, тут есть что-то, чего она не понимает?

– Ты любишь переодеваться в женское платье?

Он неопределенно хмыкнул. Это могло означать все, что угодно, в том числе и смех.

– Только когда приходится по работе. На мой взгляд, колготки изобрела испанская инквизиция. Как женщины ухитряются их носить, у меня в голове не укладывается. Бюстгальтеры тоже сволочное изобретение. Но что меня просто убивает, так это туфли. Особенно твои. – Он перешел на жеманный фальцет Дебби:

– Хочу тебе сказать, подружка, что твои каблучки – это бомба.

И он покосился на ее босоножки.

Джули бросила на него убийственный взгляд.

– Заметь, мне не смешно. – Она чувствовала себя круглой дурой. Как она могла вообще хоть на минуту поверить, что он гомосексуалист? Столько бесспорных признаков было у нее перед глазами… Как она могла быть так слепа? – Позволь мне все-таки уточнить, чтобы до меня, тупой, дошло: ты нормальный мужчина?

– В общем и целом.

– В общем и целом?

– Ну, где-то примерно на сто процентов.

– Ты мне солгал.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Я не лгал. Ты впала в заблуждение, а я его не развеял, вот и все.

– Это, конечно, все меняет!

– Слушай, знай ты с самого начала, что я нормальный мужчина, ты приняла бы мою помощь?

– Хочешь сказать, что ты солгал для моего же блага? – презрительно усмехнулась Джули.

– Вот тут ты попала в самую точку.

– Да, верно. – Джули сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться. – Может, все-таки объяснишь мне, что означал весь этот маскарад с Дебби?

– Я работал… можно сказать, под прикрытием. Парень, за которым я следил, – ты видела его на стоянке вчера ночью, – обожает трансвеститов. Вот отсюда и Дебби. – Он пожал плечами, ни капли не смущаясь, и улыбнулся ей, озорно блеснув глазами. – Слушай, детка, частный детектив должен зарабатывать себе на хлеб!

– К твоему сведению, меня все это ничуть не забавляет.

Они замолчали и в молчании доехали до скоростного шоссе. Макс вывел машину на автостраду и увеличил скорость, быстро оторвавшись от других машин. Джули воспользовалась паузой, чтобы взять себя в руки. Ей не хотелось вспылить и опозориться окончательно.

– А как насчет Джозефины? Она вообще-то твоя, или ты взял ее напрокат как реквизит?

– Еще три недели назад Джозефина принадлежала моей бабушке. Когда бабушка переехала в дом престарелых, я унаследовал ее собаку вместе с ошейником, поводком и еженедельным визитом к парикмахеру в установленное время.

Джули взглянула на него с подозрением. Трудно было представить, что у него есть бабушка, да притом настолько горячо любимая, чтобы он принял на себя заботу о ее пушистом и капризном карликовом пуделе. Очень трудно.

– Это правда?

– Да. Вот тебе крест.

– Убедительно, ничего не скажешь, – фыркнула Джули.

– Не понимаю, чего ты злишься. Тебе же понравилась Дебби!

– Я не собиралась с ней целоваться!

– Да, это существенная поправка.

Макс взглянул на нее так, что ей опять стало жарко. Она заставила себя вспомнить, что он нарочно обманул ее, заставив поверить, что он Дебби. Настоящий волк в овечьей шкуре. Только он воспользовался пушистой шерсткой пуделя.

– Еще вчера целоваться с тобой не входило в мои планы.

– В мои планы это и сейчас не входит, – злобно отрезала Джули. Она чувствовала себя дурой, и ей это не нравилось, как не нравился – по крайней мере сейчас – и человек, вызвавший у нее это чувство. – То, что там случилось, больше не повторится. Это было вызвано необходимостью, чрезвычайными обстоятельствами. И не надейся, что тебе еще раз так повезет. Этого не будет.

– Богом клянусь, если бы ты только что не заронила мне в голову эту мысль, сам бы я никогда до этого не додумался. – Макс решительно покачал головой, а когда Джули бросила на него испепеляющий взгляд, усмехнулся:

– К твоему сведению, в агентстве существует строгое правило: никаких похождений с клиентами. Но, поскольку я там за старшего, я мог бы сделать для себя исключение. Если ты меня вежливо попросишь.

– Я же сказала, не надейся. – Джули подарила ему улыбку, больше похожую на свирепый оскал. – Но должна отдать тебе должное: использование образа Дебби в качестве приманки для завоевания доверия – весьма оригинальный ход, чтобы не сказать больше. Хотя как женщина могу добавить, что быть обманутой подобным образом довольно-таки противно.